Он пояснил, что суд вправе задавать адвокату вопросы, нацеленные на выяснение имевших место событий, действий, очевидцем которых он был, не исследуя при этом информацию, ставшую ему известной в связи с его профессиональной деятельностью
В комментарии «АГ» представитель заявителя жалобы в КС поделилась, что ситуация, в которой тот оказался, выявила нормативную незащищенность конституционного права каждого на защиту сведений, доверенных адвокату. Адвокаты разошлись в оценках выводов КС: с одной стороны, они отметили, что он подошел к оценке информации, которой располагает адвокат при оказании юридической помощи, очень узко; с другой стороны, они указали, что сведения и обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, которые стали известны адвокату не в связи с осуществлением им профессиональной деятельности, априори не могут расцениваться как адвокатская тайна. В ФПА отметили, что те ограничения свидетельского иммунитета, которые в настоящее время предусмотрены действующим законодательством, обязательны к исполнению, даже если и вызывают несогласие.
Конституционный Суд опубликовал
Определение № 214-О/2024 по жалобе осужденного на нормы УПК РФ, которые, по его мнению, позволяют собирать доказательства с нарушением адвокатской тайны.
В декабре 2020 г. предприниматель Камо Манукян был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159, ч. 1 ст. 307 УК РФ. В основу приговора в числе прочего были положены сведения, сообщенные его адвокатом Л., являвшимся свидетелем вменяемых в вину предпринимателю событий и их непосредственным участником. Апелляция и кассация оставили приговор без изменения, а ВС РФ не стал рассматривать кассационную жалобу осужденного.
Впоследствии Камо Манукян подал в Конституционный Суд жалобу (есть у «АГ»), в которой просил проверить на соответствие Основному Закону ч. 1 и 2 ст. 1, ч. 3 ст. 7, п. 3 ч. 3 ст. 56, ч. 1, п. 2.1 ч. 2 и ч. 3 ст. 75, п. 3 ч. 1 и ч. 2 ст. 81, ч. 1, 1.1 и 1.2 ст. 144, ч. 1, 2 и 4 ст. 164, ч. 3 ст. 164.1, ч. 8 ст. 166 и ст. 177 УПК РФ в той мере, в какой они позволяют собирать доказательства с нарушением адвокатской тайны, а также использовать в качестве доказательств по уголовному делу сведения, полученные от адвоката.
В жалобе поясняется, что осужденный и потерпевший Н. ранее являлись участниками гражданских правоотношений, в процессе которых им обоим по общим вопросам, связанным с подготовкой сделок, оказывал юридическую помощь адвокат Л. Впоследствии между Камо Манукяном и Н. возник судебный спор, который последний проиграл. После этого проигравшая сторона направила усилия на то, чтобы представить гражданско-правовые отношения в уголовном аспекте. Так, Н. вывел адвоката на разговор, касающийся общих вопросов заключения сделок, выстроил общение в удобном для него формате, и записал на телефон, который передал следствию. Изъятие и приобщение к материалам проверки информации из телефона в виде аудиофайла с записью разговора произведены путем применения ч. 1 ст. 144, ч. 8 ст. 166; ст. 177 УПК РФ.
Камо Манукян отметил, что его право на конфиденциальность сведений, доверенных адвокату Л., было нарушено с момента осмотра телефона – с этого времени эти сведения были разглашены и использовались в целях уголовного преследования, но узнал он об этом только после окончания следствия. Таким образом, следственные органы без обращения в суд за разрешением следственных действий в отношении адвоката и выемки предметов, содержащих данные, относящиеся к адвокатской тайне; без проведения ОРМ; без ведома и согласия адвоката на разглашение без согласия его доверителей сведений, ставших известными в связи с оказанием юридической помощи; без проведения допроса адвоката в качестве свидетеля, получили и приобщили к материалам проверки доказательство, которое, согласно ч. 1 ст. 8 Закона об адвокатуре, содержит сведения об обстоятельствах относящихся к адвокатской тайне.
Как полагает заявитель, описанная схема беспрепятственного получения следствием так называемых инициативных доказательств, содержащих сведения, относящиеся к адвокатской тайне, позволила следственным органам обойти имеющиеся в уголовно-процессуальном законе гарантии и получить формально соответствующее закону доказательство, которое стало базовым для возбуждения уголовного дела и собирания остальных доказательств, которые, по сути, являются производными от него. К таковым относятся связанные с аудиозаписью разговора экспертное заключение, допросы, очные ставки и протоколы осмотра предметов.
Источник -
Адвокатская Газета
